Русская армия, как и польская,  в основном представляла из себя конницу. Но «дети боярские» были привычны к лучному бою, выдержать сокрушительный удар «великолепных латников» они не могли. Оно и понятно: на протяжении многих поколений русская конница имела только одну задачу – отражать татарские набеги и преследовать тех же татар, когда они угоняют захваченный скот и пленных. У «детей боярских» не было даже огнестрельного оружия. Пока зарядишь пистолет или пищаль, степной противник тебя как ежика стрелами утыкает. Но лучная дуэль, так хорошо действующая на легковооруженных татар, была бесполезна против крылатых гусар, имевших хорошие защитные доспехи.

   Московских стрельцов и стрельцов городовых все иностранные послы именовали в своих донесениях аркебузирами, однозначно приравнивая русскую пищаль к легкому аркебузу, выпускающему пули весом менее 30 грамм. Такие пули об гусарский доспех плющились, но не пробивали.

   Третья часть русской армии состояла из « посошной службы» - вспомогательных сил для перевозок и инженерных работ. С такими войсками можно было успешно защищать города, но в полевых сражениях они терпели поражения с пугающей закономерностью.

 

   Однако решение было найдено - еще в 1572 году против крымских татар хана Гирея в битве при Молоде русскими войсками был с успехом применен «гуляй-город». Теперь эта тактика снова была использована против конных масс самозванца. Обозы или «таборы» из сцепленных между собой телег, оснащённых дощатыми щитами с бойницами или просто наполненных сеном, показали прекрасные результаты. Перелом в ход битвы под Москвой на Ходынке ( 5 июня 1609) внесла внезапная массированная пальба стрельцов и пушек, укрытых за возами «гуляй-города», по польской коннице. Хотя поляки, естественно, все свели к ошибке одного хорунжего запутавшего свой отряд. Однако покинув гуляй-город для атаки, стрельцы становились беззащитными, и битва на Ходынке окончилась как бы вничью.

 

   "Гуляй-города" оказалось недостаточно. Нужно было кардинально менять тактику ведения боя и состав войска, однако руководство русской армией не считало себя способным что-либо менять. Царю Василию Шуйскому показалась удачной мысль пригласить себе на помощь шведских наемников.